НА СТРАНИЦУ «НАУЧНЫЕ ТРУДЫ В.В. КАВЕЛЬМАХЕРА»
В.В. Кавельмахер
ВОСКРЕСЕНСКИЕ ВОРОТА КИТАЙ-ГОРОДА ПО ДАННЫМ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ РАСКОПОК 1988 И 1994 гг.
Архитектурный комментарий
Источник: Кавельмахер В.В. Воскресенские ворота Китай-города по данным археологических раскопок 1988 и 1994 гг. Архитектурный комментарий. В кн.: Культура средневековой Москвы. XVII век. М., 1999. С. 167-180. Все права сохранены.
Сканирование, форматирование и размещение электронной версии материала в открытом доступе произведено С.В.Заграевским в 2007 г. Все права сохранены.
Воскресенские, или Неглименские ворота Китай-города возведены, как и вся Китайгородская крепость, в 1535–1538 гг., в правление Елены Глинской. Архитектором, построившим ворота, был Петрок Малый (согласно сообщению Ю. Кивимяэ на Научной конференции Музеев Московского Кремля 13 ноября 1985 г. – Пьетро Франсиско (Франческо) Аннибал (де Аннибале). Ворота относились к типу «стенных» (устроенных в стене, «прорезающих» стену) проезжих ворот, возводимых по правилам средневековой фортификации под защитой отдельно стоящей «глухой» укрепленной башни. Такой защищающей ворота башней была расположенная неподалеку Собакина (Арсенальная) башня – одна из самых больших и грозных башен Кремля-города. Воскресенские ворота, как и вся крепость, были приспособлены для обороны в условиях огневого боя. С поля ворота были защищены рекой Неглинкой, а лежащее перед ними пространство простреливалось фланговым огнем из Кремля1. Хорошая «простреливаемость» местности перед воротами требовала, чтобы их массив был целиком «задвинут» внутрь города (что и подтвердилось при раскопках). Для данного типа «стенных ворот при башне» характерен архитектурно-сниженный, утилитарно-практический облик: Воскресенские ворота в момент их создания представляли собой две лишенные каких-либо украшений (кроме иконных ниш над ними) невысокие проездные арки, обведенные поверху обычными для Китайгородской крепости широкими «полузубцами», с боевой площадкой поверх пилонов под тесовой двускатной крышей. Воскресенские ворота, как и парные Москворецкие, были «прямыми», с открытыми в обе стороны проездами. Их пропускная способность была исключительно высокой: два встречных потока гужевого транспорта въезжали и выезжали через ворота беспрерывно, в отличие от знаменитых больших и важных городских ворот вдоль восточной стены Китай-города – Владимирских, Ильинских, Варварских и Козмодемьянских, которые все без исключения были «коленчатого» плана, «с затвором», и требовали от въезжающих «разъезда»2. Подобное устройство Воскресенских и Москворецких ворот было связано с расположенным на Красной площади торгом и со значением для города Тверской дороги и Тверской улицы. Двойные (двухарочные) ворота очень простой архитектуры, под двускатной кровлей, мы видим на всех старинных планах Москвы конца ХVI–первой трети XVII вв. Их облик передан (несмотря на условность графики) вполне достоверно. Высота арок и пилонов определялась тогда практическим способом: шириной повозок и телег и высотой доверху груженных возов, плюс – шириной импровизированных тротуаров по обе стороны въезжающего экипажа. Поскольку нам известна высота Китайгородской стены (около 6 м), ясно, что массив ворот вместе с зубцами лишь незначительно – на одну сажень – над нею возвышался. До 1930-х годов нашего века сохранялось множество ворот и башен Китай-города, и поэтому архитектуру Воскресенских ворот и их так называемые «верхи», и самые их пропорции мы представляем себе достаточно точно (об этом ниже). Таких сниженного архитектурного облика ворот в крепости было несколько: упомянутые двойные Москворецкие и «одинарные» – Водяные, Портомойные, «Поганые» (для вывоза нечистот и падали) и пр. Ворота последнего типа были совсем простые – одноарочные, слабо крепуемые из плоскости стены почти в одну с нею линию, и не имели над собою особой боевой площадки. Небогатой архитектуры были и расположенные «на Подоле» Козмодемьянские ворота «заворотом». Предельно скромной была архитектура так называемых «полубашен» и «захабов» (по неверной терминологии историков архитектуры). Верхи последних поднимались над стеной крепости лишь на одно архитектурное членение.
Дополнительные сведения о Воскресенских воротах первого строительного периода (помимо упомянутых картографических материалов) мы находим в описях городских стен и башен первой трети – середины XVII в. и частично – на рисованных приказных планах второй половины XVII в., в отличие от планов постгодуновского времени, к сожалению, до предела условных. В описях3 перечисляются: «зубцы» (на городовой стене), «зубцы» «на заградную сторону», «зубцы над киотом» (возможно, с каждой стороны ворот было только по одному киоту), «подставочные зубцы» (столбы, или короткие стенки под кровлю с внутренней стороны, из города), в стенах – «печуры» или «кружала» (одно и то же: арки под боевым ходом для устройства в их глубине подошвенного боя), «гнезда, где живут решетки» (прорези для опускных решеток или герс) и «две лестницы» на прясла – «на городовую стену». Вблизи Воскресенских ворот упоминаются также «быки с кружалами» (контрфорсы от Неглинной), «ров», «кровли», «застенок Кремля-города» (в него упиралась Китайгородская стена), «городовые прясла» и т.д.
2. Чертеж Афанасия Фомина (около 1680-1697 гг.) по И.М. Снегиреву. (Русские достопамятности. Вып. 8. М: Изд. А.М. Мартынова, 1872)
Особой ценностью обладает приказной чертеж с изображением Воскресенских ворот с частью Красной площади Афанасия Фомина4, где ворота изображены после перестройки 1680-х годов (об этом ниже), но где стена изнутри города и обе упомянутые лестницы (точнее, не сами лестницы, а их «присутствие» в архитектуре ворот) переданы именно такими, какими мы их находим на всех без исключениях башнях и полубашнях и воротах Китай-города перед его сносом (коллекция фотографий в ГНИМА им. А.В. Щусева). Так, по всей Китайгородской стене всходы на лестницы (начала лестниц) располагались «в печурах» (т.е., в арках) сбоку и не были видны со стороны заднего фасада. Однако при этом примыкающие к лестничным местам печуры выкладывались для пропуска лестницы пониженными и без нижнего боя, что мы и видим у Фомина – справа и слева от ворот. Всходы же с боевого хода на самые башни делались крытыми, в виде поднимавшихся ступенями каменных тамбуров (они сохранялись на всех башнях Китайгородской стены перед ее сносом), и эту деталь мы тоже находим у Фомина! И это несмотря на то, что Воскресенские ворота единственные из семи ворот крепости были в конце XVII в. капитально перестроены. Очевидно, прием устройства всхода со стены на воротную башню был в процессе перестройки ворот повторен. Указанные всходы просуществовали недолго и погибли уже в конце XVII в. при обстройке ворот зданиями приказов и аптеки, и никаких шансов узнать их устройство без документов такого рода уже не оставалось. Таким образом, оба лестничных всхода с земли на стену и со стены на башню изображены, хоть и условно, но близко к истине, к тому, что мы находим на аналогичных всходах на башнях, полубашнях и просто стенных пряслах снесенного города. Забегая вперед, скажем также, что на рисунке Фомина передана (предельно условно) архитектурная декорация основного проездного яруса новых Воскресенских ворот, к моменту их сноса в 1934 г. уже полностью утраченная. Воротные пилоны нового сооружения были в отличие от древних декорированы по углам и в центре тонкими врезными полуколонками на полутумбах – во вкусе раннего русского барокко. Эти элементы, разысканные нами на старых фотографиях, остаются по сей день неизвестными историкам архитектуры (см. ниже).
Не менее ценен и чертеж Земского приказа середины XVII в.5, из которого следует, что перед перестройкой 1680-х годов ворота уже были покрыты двумя тесовыми шатрами. Двухшатровые ворота изображены и на плане Москвы из книги Мейерберга 1661–1662 гг.
Перечисленными документами и картографическими планами основные источники по старым Воскресенским воротам исчерпываются. Однако ценнейшим пособием в деле изучения утраченного памятника остается комплект фотографий Китай-города, хранящийся в ГНИМА. Здесь мы находим множество превосходной сохранности аналогов из числа ворот и башен города. Все эти памятники за немногим исключением не подвергались в свое время столь тотальным переделкам (лишь трое ворот были надстроены в конце ХVII в. шатрами). Полностью перестроенными оказались по воле случая только Воскресенские ворота.
Приказных сведений о физических размерах старых ворот у нас нет. Есть извлеченные из неизвестного источника данные6, однако из-за допущенной там арифметической ошибки пользоваться ими следует с осторожностью.
В 1680-е годы, при Федоре Алексеевиче, старые Воскресенские ворота были перестроены и обращены в двухбашенное, двухшатровое, пятиярусное, богато декорированное сооружение. Перестройка Воскресенских ворот превратила их в одни из наиболее парадных внутренних ворот столицы7. Источник сообщает, что через новые Воскресенские ворота в город въезжали иностранные посольства и что царская семья смотрела на них сверху из надворотных палат. За 250 лет своего существования новые Воскресенские ворота подвергались (особенно в нижнем ярусе) многочисленным ремонтам и перелицовкам, а непосредственно перед сносом даже частично реставрировались и модернизировались (в них вырубались воротные четверти для расширения проезда). Двухбашенные Воскресенские ворота простояли до 1934 г., после чего были снесены до основания вместе с примыкавшей к ним с восточной стороны постройкой. Несколько ранее была снесена встроенная в тело ворот со стороны Тверской Иверская часовня. Никаких серьезных исследований памятника не проводилось, процесс разборки не фиксировался. Перед сносом ворота была обмерены так называемым «слепым» архитектурным обмером (в штукатурке, без раскрытия и фотофиксации). Обмерялись лишь поярусные планы и некоторые маловажные детали. Разрезы за исключением надворных палат не обмерялись. Памятник был снесен без архитектурного надзора и наблюдений. Система кладки не исследовалась. Никаких свидетельств о возможном обнаружении при сносе остатков первых ворот не сохранилось (данный вопрос в среде специалистов никогда не обсуждался). Посвященных Воскресенским воротам специальных трудов также не существует. Памятник был фактически утрачен для науки.
Раскопки 1988-го и 1994-го годов вскрыли основания ворот 1680-х годов и примыкавших к ним с восточной и северной стороны более поздних сооружений (с востока – трехэтажного здания XVIII в., с севера – Иверской часовни). С запада вплотную к воротам более ста лет тому назад было пристроено здание Исторического музея. Главным научным событием указанных археологических сезонов, с архитектурной точки зрения, стало обнаружение в фундаментах ворот 1680-х годов оснований пилонов ворот крепости Петрока Малого и примыкавшего к ним с востока фрагмента Китайгородской стены.
Прикрытые строительным мусором и современными мостовыми остатки Воскресенских ворот 1680-х годов представляют собой фундаменты трех мощных, поперечно ориентированных, продолговатых пилонов, размером каждый приблизительно 12,5 х 5 м. Фундаменты сложной субструкции. Их основу составляют нижние части трех других разобранных пилонов старых (Петрока Малого) городских ворот – с прикладками со стороны поля из крупного пол у бутового камня на глине. Толщина прикладок – 4м. Прикладки сделаны вплотную к воротам, контуры фундаментных рвов аморфны и «архитектурной» линии не имеют. И остатки древних ворот, и полубутовые к ним прикладки обретены на одной отметке. Последнее означает, что, несмотря на вероятное разрушение в советский период в процессе реконструкции Воскресенского проезда культурного слоя вокруг памятника, мы можем, ничем не рискуя, утверждать, что обе раскрытые субструкции располагались в момент перестройки ворот ниже горизонта, то есть перед нами единый массив кладок – подошва ворот 1680-х годов. Произведенное нами совмещение планов снесенных в 1934 г. ворот с планами раскопанных фундаментов подтверждает, что обе вновь выявленные фундаментные субструкции лежат «в контуре» ворот 1680-х годов (то есть последние почти нигде не выходят за их границу). Глубины заложения каждой из субструкции между собой не сравнивались.
Первостепенным интересом обладают для нас включенные в новый фундамент остатки старых Воскресенских ворот с фрагментом примыкающей к ним с востока Китайгородской стены. Остатки ворот представляют собой три заложенных в створе (в одну линию) с Китайгородской стеной продолговатых пилона с четвертями и проездами между ними, облицованных в цокольной своей части белокаменными блоками вертикальной распазовки, забученных белокаменным щебнем и залитых раствором, – с одним рядом частично сохранившейся лицевой кирпичной крестовой кладки. Последняя выполнена заподлицо с облицовкой. В проездах между пилонами сохранились остатки двух древних мостовых из толстых лещадей, уложенных одна на другую. Мостовые плотно прилегают к облицовке. Находящиеся in situ мостовые, как и начало кирпичной кладки пилонов заподлицо с забутовкой, надежно свидетельствуют, что перед нами фрагментарно сохранившиеся элементы («ленточки») фасадной архитектуры, и мы вправе, основываясь на этом, делать выводы относительно архитектуры ворот как таковой.
Однако столь удачное состояние характерно только для двух третей воротного массива. Треть же пилонов, обращенная в город, перелицована внутри проезда дурным белым камнем и, судя по сохранившимся здесь основаниям приложенных к пилонам новых крупных воротных четвертей, – в ином, чем старые ворота, архитектурном масштабе. Обе древние мостовые в этой части ворот утрачены. Очевидно, на этой стороне ворот мы имеем дело с перелицовкой старых пилонов, использованных теперь в качестве фундамента нового сооружения. В прикладках под новые четверти читаются черты несравненно более монументальной архитектуры. Это уже ворота эпохи Федора Алексеевича.
Обнаружение остатков старых Воскресенских ворот ставит перед исследователями ряд проблем, связанных с их теоретической реконструкцией. Первая касается истинной конфигурации боковых пилонов. Раскопки показали, что Воскресенские ворота были заложены со стороны поля в створе с Китайгородской стеной, в одну с нею безупречно прямую линию. Ворота как бы «задвинуты» внутрь города8. Из этого следует, что в отличие от центрального боковые пилоны со стороны фасада, с напольной стороны, ясно очертанных границ в подошве не имеют: они влиты в прясло стены, с которой некогда одновременно закладывались. Для находящегося перед крепостью зрителя массив ворот и границы боковых пилонов начинали вырисовываться только с уровня боевой площадки. Ниже этой отметки ворота и стена сливались. Таким образом, истинная ширина боковых пилонов снесенных ворот может быть установлена сегодня только изнутри города. Здесь мы видим следующую картину: огромная толща (6,15 м) китайгородской стены вплотную подходит к выступающему в город воротному пилону, образуя с последним прямой угол («выгрыз»). Пилон выступает за внутреннюю линию стены всего на 2 м, т.е. приблизительно на сажень. Торец пилона составляет 2,75 м, далее следует проезд. Аналогичную картину мы находим и со стороны западного пилона – на юго-западном углу ворот, хотя из-за слабого исследования этого места (последнему мешали остатки кладок «ГИМ-овского» или «до-ГИМ-овского» периода) данная особенность читается не столь отчетливо. Торец пилона здесь равен 2,5 м. Кладка его основательно нарушена. Оба «выгрыза» заполнены равномерными фундаментальными кладками некогда примыкавших к Воскресенским воротам строений. Ширина торцовых выступов каждого из пилонов приблизительно равняется 2,5 или 2,75 м и составляет половину ширины центрального пилона. Последнее означает, что в отношении ворот Петрока Малого допустимо говорить о «пилоне и двух полупилонах». Размеры древних пилонов: длина – 8,15м, ширина центрального пилона с четвертями – 6,15 м, ширина боковых пилонов с четвертями же – около 3 м, ширина проездов – около 5 м (все размеры даны в приближении).
При перестройке ворот в 1680-е годы боковые пилоны были наращены в ширину до размера центрального9. Прикладки из полубута на глине снаружи ворот имеют искомую пятиметровую ширину по подошве. Пристроенные в разное время справа и слева от ворот поздние здания надежно показывают эту границу (даже после их сноса, см. план раскопок). Таким образом, новые (увеличенные при этом, как мы понимаем, в высоту) пилоны ворот 1680-х годов «съедали» часть Китайгородской стены. Прибавка ворот в сторону поля, с одновременным уширением боковых пилонов за счет поглощения части стены, сомнений, таким образом, не вызывает. Однако, каким образом уширялись боковые пилоны изнутри города (и уширялись ли?) осталось невыясненным. Возможно, общая ширина ворот здесь была значительна уже, чем по фасаду, т.е. оставлена в габаритах Петрока Малого. В конце концов, это самое вероятное. В зафиксированных раскопками «выгрызах» нет и, разумеется, не было кладок из полубута на глине, аналогичных наружным кладкам (в противном случае сюда бы не были «вложены» выявленные раскопками фундаменты поздних построек). Интересно, что все планы Воскресенских ворот ХVIII–ХIХ вв. почему-то показывают боковые пилоны более узкими, чем они были на самом деле, иногда даже – утрировано узкими. Это могло быть результатом того, что ширина боковых пилонов бралась при обмерах изнутри города и автоматически переносилась на фасад. Получить истинное представление о ширине боковых пилонов нам необходимо для правильного понимания памятника: ведь в пилонах ворот Петрока Малого не было и не могло быть внутристенной лестницы на верхнюю боевую площадку, как мы это находим в сменившем их позднее сооружении (см. ниже). И конструкция, и архитектура первых ворот Китайгородской крепости были в высшей степени непритязательны.
Едва ли не единственным выявленным раскопками конструктивным (и архитектурным) элементом ворот являются найденные в обоих проездах остатки воротных четвертей, которыми держались и запирались ворота. Четверти весьма невелики: 80 см. в ширину, с выносом около 35 см., т.е. чуть больше четвертей некоторых церковных порталов. Четверти найдены только со стороны поля. Изнутри города четверти отсутствуют. Или они здесь съедены перелицовками, или их со стороны города вообще не было. Сейчас на этих местах мы находим новые воротные четверти – вдвое большей ширины и вдвое большего выноса. Они принадлежат воротам 1680-х годов, причем, по логике вещей, не самим четвертям, а только их выступающей из земли цокольной или даже фундаментной части. Если древние четверти устроены заподлицо с воротными пилонами, то новые в отличие от них задвинуты вглубь ворот на 1,2 м. Назначение дверных и воротных четвертей – держать подставы («кулачки»), на которых изнутри навешивались дверные полотна, и защищать и сами подставы, и жиковины от перепиливания злоумышленниками. Изнутри ворот над четвертями устраивалась нависающая каменная полка, которая не давала приподнять воротные полотна посредством рычага и сбросить их на землю. Защищенные четвертями ворота становились, таким образом, несъемными. Использовались четверти и для помещения в них опускных решеток – герс. В четвертях на всю их высоту выкладывалась прорезающая арку щель (15 см), в которой и ходила опускная решетка. Последняя вытягивалась наверх, на боевую площадку, посредством воротов. Герсы устраивались как в воротных четвертях (в тех же, что держали дверные полотна), так и отдельно, внутри ворот, но тоже непременно в специальных четвертях. Вариантов, к сожалению, очень много. Дошедшие до нас остатки древних четвертей Воскресенских ворот такой щели не сохранили, но щель могла оканчиваться выше линии разборки. Вопрос, на который мы не имеем возможности ответить, заключается в том, были у древних Воскресенских ворот аналогичные четверти и изнутри города (не обязательно по линии фасада ворот)? Если их не было, то герсы, о которых сообщает еще один ранее неиспользованный нами источник, располагались все-таки в наружных четвертях, вскрытых раскопками, несмотря на известные неудобства, которые должны были испытывать защитники крепости при работе с ними: место, куда вытягивались герсы, находилось почти на линии боевых зубцов (зубцы были сдвинуты наружу посредством нависающих машикулей), что не могло не мешать стрельбе и бою. Источник, о котором идет речь, – указ устюжским кузнецам на изготовление девяти железных решеток для Китая-города10. В китайгородской стене было семь ворот и девять проездов (Владимирские, Ильинские, Варварские, Козмодемьянские, Москворецкие (два проезда), Воскресенские (два проезда). Таким образом, герсовые решетки заказывались сразу для всего Китай-города полным комплектом. Как только мы найдем, где именно – во-первых или во-вторых воротах проездных башен Китай-города находились герсовые щели, мы ответим и на наш вопрос (весьма возможно, что вторые воротные четверти в обоих проездах все-таки окажутся)11. При первом беглом знакомстве с фотофиксацией Китайгородских башен нам это не удалось. Таким образом, оставляем вопрос открытым.
Самым принципиальным, связанным с вновь открытым памятником вопросом остается следующий: были ли старые ворота – пилоны, арки или какая-либо их часть – сохранены при перестройке или они были снесены до основания? Вопрос труден, поскольку часть древних пилонов внутри и отчасти снаружи ворот, как мы убедились, перелицована на известковом растворе (т.е. в другой технике, чем прикладки со стороны Неглинной) и с изменением архитектурного масштаба (новые воротные четверти массивнее древних). Не знак ли это сохранения старых пилонов посредством обкладки и обвязки их связным железом, с одновременной перелицовкой их нижних частей?
Использование старых фундаментов в практике древнерусского строительства – обычное дело. Использование в новых конструкциях крупных массивов старых стен – вещь нежелательная, однако тому также имеются примеры. Решить этот вопрос посредством изучения фотографий снесенного в 1934 г. здания оказалось невозможным, поскольку нижний ярус ворот был к моменту разборки основательно и не один раз перелицован. Оценить ситуацию в процессе раскопок также было достаточно сложно: частичная перелицовка видимой части ворот создавала впечатление как бы заново облицованных старых пилонов. Поскольку при сносе ворот никаких наблюдений не велось, решать этот вопрос приходится посредством логических рассуждений, взвешивая все «про» и «контра».
В пользу того, что старые пилоны при возведении новых ворот разбирались, свидетельствует, во-первых, общий характер перестройки. Если старые ворота были задвинуты в глубь города, то новые ради придания сооружаемому объекту репрезентативности оказались мощно вынесенными наружу, как мы помним, на 4 м. Особенность второго яруса ворот 1680-х годов заключалась в том, что поставленные на них палаты были резко смещены на северную сторону ворот с целью устройства со стороны Красной площади крытой паперти-перехода, позволявшей переходить по воротам со стены на стену. Поярусные планы снесенных в 1934 г. ворот показывают, что надворотные палаты и венчающие их двухъярусные башни в связи с этим сдвигом оказались поставленными на старую и на прибавленную части ворот равномерно. Это очень серьезная нагрузка, т.е. едва ли могло быть так, чтобы при сооружении ворот к старым аркам могли с лица прибавляться новые. Поздно или рано началась бы их неравномерная осадка, сопровождавшаяся «сползанием», отсоединением приставленной части. Такого обычно старались избегать. Скорее всего, пилоны старых ворот разбирались по указанную отметку – вровень с землей (условный горизонт XVII в.), и арочный массив воссоздавался заново. При этом новая кладка (как показывает одна из фотографий из ГНИМА) мощно анкировалась и обязывалась связным железом – известный технический прием конца XVII – первой трети XVIII вв.
Совмещение планов раскопанных пилонов с планами снесенных в 1934 г. ворот показало также, что если внутренние края новых боковых пилонов легли точно на обрезы пилонов ворот Петрока Малого, то поперечник нового центрального пилона оказался по своим абсолютным габаритам значительно – на 1 м (!) – уже пилона раскопанного. Это невозможно объяснить, например, расширением проездов при сохранении основной конструкции ворот и пр. Это надежный знак того, что пилон вместе с арками ворот был в свое время полностью снесен, а значит, были снесены и два других пилона. При перестройке ворот разобранный пилон сделался основанием (фундаментом) вновь построенного. Планы показывают также, что при воздействии новых ворот все три новых пилона были уравнены между собой: центральный пилон был сужен, а боковые уширены до одного приблизительно размера. Общая длина новых пилонов – приблизительно 11,5 м. При этом пострадали (были разломаны) примыкавшие к воротам части Китайгородской стены. При возведении новых ворот с нуля могли быть произведены вышеуказанные таинственные перелицовки старой кладки ворот под новые громадные четверти и т.д. Однако этот момент остается наименее ясным. Глубокие в местах перелицовок шурфы сделаны не были, и мы отныне обречены, теряться в догадках.
В пользу того, что старые пилоны разбирались, есть еще один особенно серьезный довод: в западном пилоне снесенных ворот в 1934 г. располагалась сложной конфигурации внутристенная лестница. План пилона показывает, что лестница была выложена, а не вырублена в старой кладке. О том же говорят ее затемненные фотографии в Музее архитектуры. Ее неправильная конфигурация (она три раза, если не больше, меняет направление) объясняется, с нашей точки зрения, желанием строителей «попасть» посредством этой лестницы на второй ярус палат по возможности более точно, не «врезаться» при этом ни в парапет, ни в стену палаты (а, может быть, и трудностями освещения – в толще пилона освещение устроить нелегко). Местоположение лестницы в подворотне абсолютно нелепо, даже абсурдно. Расположена она была точно на месте древней воротной четверти, в самом начале ворот, буквально на грани Китайгородской стены. Пользоваться ею можно было только при закрытых воротах, поскольку сюда приходило открытое настежь воротное полотно. Чтобы заложить эту лестницу, пилон необходимо было хотя бы до половины разобрать. Устроена лестница была уже во всю ширину нового пилона. Присутствие в западном пилоне изначально выложенной лестницы заставляет признать, что и этот пилон (как и центральный) был, скорее всего, разобран.
Итак, общий вывод, основанный, к сожалению, на косвенных признаках: пилоны ворот Петрока Малого были в 80-е годы XVII в. при строительстве Воскресенских ворот снесены. Этот вывод был бы неопровержим, если бы у нас была отметка 1680-х годов. Выявленные впервые остатки двух лещадных мостовых и древних четвертей в начале ворот были погребены под слоем разборки и новой, возможно, деревянной мостовой.
В пользу предположения о сносе старых пилонов можно сказать еще многое. Так, прикладка с поля (согласно чертежам 1934 г.) сделана в точности под новые воротные четверти огромной ширины – 2,5 м с подставами и выносом четвертей до 90 см (речь идет об архитектурной форме вынесенных вперед новых пилонов, а не о «подошве» под ними). Обычно крепостные воротные полотна столь тяжелы, что если их кладка просто «приделана» к старой, то она довольно скоро начнет отходить... и т.д.
Раскопанный фрагмент, примыкавший к воротам с востока Китайгородской стены, – необычен: его арка (стенка «печуры») поставлена с резким скосом, напоминающим «рассветы» древнерусских дверных и оконных проемов, тогда как прочие известные нам в натуре и по фотографиям печуры имеют прямые стенки. Последнее говорит о том, что данная вплотную примыкавшая к пилону печура была декоративной, т.е. низкой и «слепой» (лишенной приспособлений для подошвенного боя), как она и показана на рисунке Фомина. По-видимому, она пропускала над своим понижающимся в глубь печуры сводом лестницу на боевой ход и в башню.
В заключение несколько слов о том, как мы реконструируем первые Воскресенские ворота Китайгородской крепости. Воскресенские ворота, подобно остальным воротам Китай-города, были невысоким двухъярусным сооружением: первый ярус составляли собственно воротные арки, второй занимала боевая верхняя, поставленная на «косой бой» площадка, защищенная снаружи теми же, что у стены зубцами (правильнее – «полузубцами»), а изнутри города – «подставочными» зубцами описей (а может быть, просто стенкой с щелевидными окошками, как на других воротных башнях), под двухскатной кровлей. На верхнюю площадку с боевого хода вели две лестницы, позднее повторенные при реконструкции ворот (рисунок Фомина). Тип и конструкция этих лестниц – «ступенчатыми тамбурами» – были заданы еще Петроком Малым. Такие лестницы дошли до нас на многих впоследствии снесенных башнях Китай-города – на Владимирских, Ильинских воротах и т.д. На многогранной башне они были полностью восстановлены перед самым ее сносом.
Архитектура Китайгородской стены была, как известно, предельно проста. Ее во всем, вплоть до деталей, повторяла архитектура незначительно возвышавшихся над нею, как бы распластанных захабов и башен. От подошвы до «косого боя» (яруса нависающих машикулей) стена была идеально прямой12 (что подтвердил раскопанный участок), затем шел ярус нависающей кладки, по которому уже ставились широкие, слабо прорезанные, идущие сплошной лентой зубцы – под тесовой кровлей. Башни поднимались над стеною только за счет высоты проездных арок, над которыми (если не считать киотов) заново устраивались те же архитектурные членения: ярус машикулей, ярус зубцов и кровля. Единственная трудность, с которой мы столкнулись при реконструкции Воскресенских ворот, связана с тем, что ворота из крепостной стены вообще не крепуются, в результате чего остается неясным, как следует решать место примыкания косого боя к плоскостям воротных пилонов. У нас нет аналогов. Вопрос остается, таким образом, открытым.
В связи с данными раскопок 1988 и 1994 гг. и в связи с проделанной нами в Музее архитектуры дополнительной аналитической работой, необходимо хотя бы вкратце коснуться архитектурных и конструктивных особенностей снесенного в 1934 г. памятника. Как говорилось выше, ворота были снесены без архитектурно-археологических раскрытий, в совершенно обезображенном поздними перелицовками и штукатурками виде. Если архитектура верхних этажей ворот еще как-то читается под штукатуркой, то нижний воротный ярус и второй этаж с палатами и южной ходовою папертью был практически уничтожен ремонтами в XVIII, XIX и XX вв. В момент сноса памятника это была грубая вульгарная подделка, с первоначальной архитектурой ворот ничего общего уже не имеющая. Характерной особенностью новых Воскресенских ворот были глубоко задвинутые внутрь воротные четверти13. Теперь, когда мы убедились, что Воскресенские ворота, включая нижний ярус, были памятником цельной архитектуры (в чем можно было и сомневаться, основываясь исключительно на поверхностном знакомстве с материалами фототеки), мы можем с полной уверенностью трактовать этот мотив. Отнесение четвертей в глубь подворотен было вызвано двумя причинами: появлением на фасадах того времени пышной ордерной барочной декорации (для 80-х годов XVII в. еще в робком исполнении), обильно крепованной, на развитых тумбах, и пр., и необходимостью устраивать в них по старине щели для герс (для того времени – чисто символическое устройство), с возможностью вытягивать их внутрь помещений, на паперть. На одной из фотографий снесенных ворот такая декоративная герсовая щель обнаруживается.
В своем развитии архитектура русского барокко проходила несколько этапов. В случае с Воскресенскими воротами мы имеем дело с самым из них ранним. Основным декоративным приемом этого наиболее результативного в истории русского зодчества периода (в стиле Воскресенских ворот в последней трети XVII в. выстроена вся Москва, и он стал знаком «национальной» архитектуры) являются врезные, заподлицо со стеной, кирпичные, без баз и капителей14 полуколонки на слабо крепованных тумбах, часто – без тумб, на крепованном цоколе. Существенным элементом этой архитектуры были сочные, из тесанного кирпича, плотно скомпонованные наличники – самый «узнаваемый» мотив московской допетровской архитектуры вообще. В духе этой цельной, прекрасно проработанной русскими каменщиками архитектурной декорации обработаны все четыре верхних яруса ворот, включая шатровые киоски и пр.15 Сказанное означает, что и этот – основной ярус должен был быть декорированным подобным же образом. Последнему удалось найти подтверждение. Несмотря на то, что первоначальная декорация основного яруса Воскресенских ворот, как сказано выше, не сохранилась, на одной из самых ранних фотографий из коллекции ГНИМА (она сделана при закладке Исторического музея) запечатлен ее крупный фрагмент. Он во всем аналогичен архитектуре верхних палат и башен. Из этого следует, что мелкие вертикальные ниши из стандартного кирпича на лице воротных пилонов в тех местах, где обычно располагается ордерная декорация, – знаки и следы ее некогда здесь пребывания.
Для 80-х годов XVII в. характерно также бессистемное соединение в одном здании стилистически и функционально несовместимых архитектурных мотивов. Так, описанная выше «врезная» ордерная декорация проездного яруса Воскресенских ворот зрительно несла на себе вместо положенных ей развитых барочных, нагруженных гребнями и обелисками парапетов, – ярус, копирующий «средневековую» архитектуру машикулей, выложенных, как показывает упомянутая уникальная фотография из ГНИМА, с использованием расположенных в шахматном порядке скрытых в кладке белокаменных консолей16. Машикули были устроены на обе стороны ворот, но это была в обоих случаях – чистая «декорация»: на машикулях, обращенных к Неглинной, стояли многооконные, в пышных наличниках стены надворотных палат, на машикулях со стороны Красной площади – стены паперти-перехода с наличниками более простой формы. Углы паперти также были украшены врезными полуколонками.
Ряд фотографий из коллекции ГНИМА показывают также, что нижние части Воскресенских ворот внутри и снаружи проездов были (по-видимому, изначально) облицованы мелким белым камнем. Это еще одно доказательство того, что старые ворота полностью разбирались и перекладывались. Никаких остатков новых кладок при раскопках зафиксировано не было. У нас нет даже образца известкового кладочного раствора 80-х годов XVII в.
Видимые на всех фотографиях Воскресенских ворот «двойные» иконные ниши – все без исключения поздние, с элементами стилизации. Решить, где именно – на фасаде ворот или под аркой – располагались первоначальные иконные ниши, довольно сложно: иногда на памятниках конца XVII в. они устраивались на внутренних воротных арках, иногда – на наружной стене над проездом, свободно прорезая готовые архитектурные формы. Оставим и этот вопрос открытым.
Воскресенские ворота Китай-города были в момент их создания памятником единой, ясной и понятной декоративной системы. К сожалению, в архитектуре ворот, зафиксированной на фотографиях XX в. этого уже не чувствовалось. У зрителя возникает ложное ощущение сохранности «старых» ворот в новой обкладке. Однако это – результат поздних архаизирующих стилизаций и ремонтов.
Без знания этого обстоятельства серьезные ошибки при восстановлении ворот неизбежны.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Прясло Китайгородской стены между Воскресенскими воротами и Кремлем упиралось не в самую кремлевскую стену, а в обводящий ее низкий, окружавший кремлевский ров зубчатый застенок Кремля-города, построенный за 20 лет до возведения Китайгородской крепости мастером Алевизом.
2 Известный историкам архитектурный факт, получивший своеобразное графическое отражение на ранних планах Москвы: громадные «зевы» ворот открыты в сторону поля, но за ними – чернота. Это глухие стены, перед которыми заворачивали экипажи.
3 Отчет МАЭ за 1988г. Т. 11//АИА РАН. Р-1.№ 13164.
4 Там же. Рис. 5.
5 Там же. Рис. 6.
6 См.: Кириллов И. Цветущее состояние Всероссийского государства. М., 1977.
7 Аналогичным образом главными парадными воротами Белого города стали расположенные по той же трассе, что и Воскресенские, Тверские ворота.
8 Выяснилось, тем самым, что на большинстве древних планов Москвы эта деталь передана неточно, намерено утрирована: почти на всех изображениях объем ворот «крепуется» в сторону не только Красной площади, но и Неглинной, т.е. искусственно выдвинут за линию стены. Очевидно, посредством этой вольности рисовальщики добивались большей выразительности в передаче данного сюжета. Правильно Воскресенские ворота изображены только на плане Мейерберга.
9 Центральный пилон был при этом радикально, с изменением габаритов перестроен.
10 РГАДА. Приказные дела старых лет. 1631 г. № 37. Л. 2, 44, 48, 91-93, 115, 131-132, 164-167. Сообщено М.Б. Чернышевым.
1' В средневековых крепостях существовало множество воротных башен с червертями по обе стороны проезда (в том числе с одной или двумя герсами), запирающимися снаружи и изнутри для ведения круговой обороны. Однако в этих случаях между запертыми с двух сторон проездами и внешним миром должно существовать какое-то сообщение – через калитки и внутристенные лестницы, чего в нашем случае явно не было. Справедливость требует отметить, что посредине каждого из пилонов (точно посредине!) в кладке видны какие-то выгрызы, которые могли быть «следами» вертикальных герсовых щелей, но без обкладывающих их четвертей, что противоречит практике. К сожалению, вопрос этот исследован не был.
12 В Китайгородском проезде стена восстановлена с ошибкой.
13 Эти четверти были полностью вырублены перед сносом ворот, в 1931 г., для расширения проездов. Здание обмерялось в 1934 г. уже без четвертей.
14 Роль баз и капителей у врезных полуколонок играли тесанные из кирпича, так называемые «переводные» элементы, напоминающие своей формой лунницы.
15 Завершающим этапом этой линии развития стал мощно вылепленный барочный ордер, основу которого составили уже круглые, с классическими капителями, несущие антамблементы с аттиками, гребнями и пинаклями, на приставных тумбах – колонны и пр. Огромные нагруженные «трофеями» на развитых барочных постаментах колонны на гравюре Махаева, превратившего Воскресенские ворота в некую Триумфальную арку, конечно, вымысел, но вымысел, в основе которого лежат реальные архитектурные мотивы, уже заложенные в архитектуру памятника.
16 Технический прием конца XVII в.
НА СТРАНИЦУ «НАУЧНЫЕ ТРУДЫ В.В. КАВЕЛЬМАХЕРА»
Все материалы, размещенные на сайте, охраняются авторским правом.
Любое воспроизведение без ссылки на автора, источник и сайт запрещено.